Алиночка, ну зачем же так

– Ну, ты же смогла так сразу меня вышвырнуть из дома, где я несколько лет прожила, верно?
– А о братьях своих ты подумала?
– О них отец подумал. Так что не пытайся мне сейчас сказать, что им придется не есть и не пить, чтобы ваша семья мне долг вернула.
– Алиночка, у нас есть к тебе серьезный разговор, – стоило студентке приехать к отцу на выходные, как он поспешил начать какую-то важную беседу.

Але больше было интересно узнать, как дела у него и у недавно появившихся братьев, может быть даже поиграть с ними.

Да и что может быть важного такого, чтобы с ней какие-то «серьезные разговоры» разговаривать.

Из универа ее не выгоняют, парня нет, незапланированной беременности тоже…

– Пап, меня уже настораживает эта формулировка. На всякий случай – что бы там не произошло, это не я, это все они.

– Да тьфу, Алинка! Вот тебе бы все отшучиваться. Я бизнесом собираюсь заняться.

Грузоперевозки, переезды и вот это вот все.

В нашем городе ниша пока что не занята, все по случайным знакомым перебиваются.

Мы вон, когда переезжали из квартиры в дом, еле нашли людей, согласных мебель перевезти и помочь разгрузить-погрузить.

– Дело хорошее. Ну а я здесь при чем?

– Да при том, дочь, что банки мне за кредит такие проценты заломили, что ни есть, ни пить и в шалаш жить уйти придется, чтобы их выплатить.

– Ты хочешь взять на развитие своего бизнеса мои деньги? – тут же поняла план отца Алина.

От матери, ум..ершей десять лет назад, ей в наследство досталась крупная сумма денег, которая до сих пор лежала на банковском счету.

Покойная Мария Николаевна эти деньги получила после продажи своей доли в унаследованной квартире второму собственнику. И планировала в будущем на эти деньги дать дочери хорошее образование.

Вот только Алина смогла поступить в престижный ВУЗ на бюджет, так что деньги ей не понадобились.

В будущем она планировала использовать их в качестве вступительного взноса на свою собственную квартиру, но…

Но девушку с детства приучали, что родственникам, особенно ближайшим, надо помогать.

С оглядкой помогать, конечно, не попадая при этом впросак. К тому же папа столько для нее сделал…

Вырастил, вытерпел все подростковые закидоны осиротевшей девочки, да еще и сейчас помогает студентке деньгами, хотя мог бы уже и послать лесом, мол, восемнадцать лет исполнилось – до свидания.

– Ты не переживай, я напишу тебе расписку. Через несколько месяцев, как на ноги встану, начну отдавать частями.

Можем в договоре все это прописать, – эта фраза стала последним гвоздем в крышку положительного решения по вопросу.

В конце концов, квартиру Алина соберется покупать только через несколько лет, когда закончит учебу, поработает несколько лет, чтобы заработать стаж и, вдобавок, возможно даже – переедет в другой город, если вдруг забросит работа или другие жизненные обстоятельства.

– Хорошо, пап.

– Вот спасибо, Алиночка, выручила. А то бы и правда пришлось в банк идти. Или же обращаться к одному ушлому, который сказал, что денег он мне даст, конечно, но хочет не только их возврат, но и весь бизнес на свое имя.

Бизнес, понимаешь ли, на него чтобы записан был. Ладно бы еще долю запросил, мол, с одного деньги, с другого все это организовать. Так ему и деньги отдай, и предприятие на него оформи…

– Ну да, это перебор уже получается, – согласилась с отцом Алина. И снова пообещала, что, конечно, согласна отдать необходимую сумму без каких-либо проблем.

Несколько дней спустя она передала отцу необходимую ему сумму и получила взамен нотариально заверенный договор, в котором отец обязался начать через полгода выплачивать ей ежемесячно деньги в счет долга.

– Смотри, Алинка, денежные вопросы под откос не одну семью пустили, – предупреждали ее подруги.

– Папа не такой, – Алина в отце была уверена на сто процентов. И папа ее не подводил – действительно начал выплачивать ей долг, порой даже давая большую сумму.

– Не хочу долго быть кому-то должным, пусть даже собственной дочери, – пояснял он. – Дела сейчас хорошо идут, даже планирую пару автобусов прикупить и помимо грузов пассажироперевозками заняться.

И долг тебе выплачу, наверное, даже не за три года, как планировали, а за два.

Алина радовалась, что дела у отца идут в гору. Порой приходила в гости, чтобы поиграть с младшими братьями, но даже тогда разговоры у отца крутились только вокруг его родного грузового парка.

– Совсем уже на своих машинах помешался, – пожаловалась ей однажды мачеха в сердцах. – День рождения у малышей был, так он забыл, пока я не напомнила, представляешь?

– Да ладно, подумаешь. Меня он в первом классе как-то пришел из садика забирать, – поделилась страшным отцовским секретом Алина. – Замотался и забыл, с кем не бывает.

Да и нелегко ему приходится наверняка. Он-то жаловаться не будет, он такой…

– Ну да. Нет, да я тоже не жалуюсь. У других мужики еще хуже – пь.ют, бь.ют, а то и вовсе на шеях у жен сидят и себя ищут.

Мой хоть деньги приносит. Летом в Египет нас отдыхать свозил на две недели, детям логопеда оплачивает, вот, собираемся ремонтик в детской сделать.

Планам не суждено было сбыться. Отец одним весенним утром просто не проснулся. Как сказали потом врачи – оторвался тромб.

А ведь ему не было еще и шестидесяти. И никогда ни на что не жаловался, здоровей многих был.

Мачеха на похоронах рыдала, не переставая. Дети, оставленные с ее родителями, постоянно спрашивали у нее, когда папа вернется и этим сыпали соль на свежую рану только так.

Алина тоже плакала, вспоминая их с папой планы на лето, все его задумки и будущие свершения, которых уже не будет. Чувствовала себя как во сне и все пыталась понять: как же так?

С мамой было по-другому. Та болела, и к ее уходу Алина оказалась хоть немного готовой, а тут все произошло так внезапно, что даже осознать в полной мере происходящее не получалось.

Похороны, девять дней, сорок дней. А она все смотрит на фото с черной лентой и пытается понять: как же так, был человек, а потом раз – и вдруг он исчез, словно никогда его больше и не существовало.

– Алина, мне нужно, чтобы ты вывезла из нашего дома свои вещи, – звонок мачехи два месяца спустя после похорон стал для нее полной неожиданностью.

– Что? О чем ты? Дом принадлежал папе, а значит…

Да, на наследство Алина пока что не подавала и к нотариусу не ходила. Но знала, что по закону половина совместно нажитого имущества отходит мачехе, а уже вторая половина делится между Алиной, мачехой и двумя младшими братьями.

Нет, она бы даже спокойно отказалась от своей доли в доме в пользу тех же детей, если бы ее по-доброму попросили, но ультимативность заявления и требовательный тон избавили от всякого желания заниматься благотворительностью в чью-то пользу.

Вот тут мачеха и огорошила ее информацией о том, что отец, оказывается, на всякий случай оформил завещание. И Алину он в нем не упомянул, оставив все имущество новой жене и детям от второго брака.

И тут на папу Алина в обиде не была ни разу. Потому что у нее имелись деньги, доставшиеся от матери, которые в сумме давали даже больше, чем доставалось каждому из наследников отца.

Да, кто-то мог бы назвать несправедливым такой расклад, при котором родитель заботился обо всех своих детях не поровну, но в понимании Алины «поровну» ни разу не было равно справедливости.

Маленьким детям ведь в любом случае нужно больше внимания, чем взрослым, верно? А еще – деньги им нужны в случае см..ерти отца больше, чем взрослому человеку, который уже может работать и содержать себя сам, да и вдобавок имеет «подушку безопасности», оставленную вторым родителем.

Так что вопросов к разделению имущества у Алины не было. Вопросы были к агрессивному тону мачехи, которая, не стесняясь, высказала Алине, что наконец-то избавится от ее присутствия в своей семье.

Вот эти слова зацепили за живое. Хотя бы потому, что в прошлом женщина никогда не демонстрировала своей неприязни по отношению к Алине.

Да, вела себя без лишней теплоты, но все равно относилась к падчерице вежливо и корректно. А тут вдруг словно канализационный сток прорвало…

– И правильно он сделал, что тебе ничего не оставил! Присосалась к нему, как пиявка, все время к нам домой бегала, как к себе!

Еще и… – неслись из трубки угрозы и ругательства.

Алина, глубоко вздохнув, молча сбросила звонок.

А через неделю после вступления мачехи и единокровных братьев в наследство пришла к женщине на разговор.

– Че приперлась? Вещи все забрала, че тебе еще здесь надо? – скрестила мачеха руки на груди, когда девушка появилась на пороге ее дома, сжимая в руках копии документов, подтверждающих факт задолженности.

Унаследовала? Пусть и долги наследует, раз вести себя не умеет.

– На свой бизнес отец занял деньги у меня.

– И что? Откапывать будем, чтобы долг с него стребовать?

– О, этого не потребуется. Видишь ли, по современному законодательству так получается, что люди, наследующие имущество человека, наследуют и все его долги.

Как перед юридическими лицами, так и перед физическими. И у меня есть доказательства, что примерно шестьдесят процентов взятой им у меня суммы так и не было мне выплачено.

Так что ты либо отдаешь мне деньги, либо я иду в суд, выбирай.

Сразу говорю, суд встанет на мою сторону, в договоре комар носа не подточит, так что ты не только остаток долга мне вернешь, но и судебные издержки оплатишь.

Не веришь – проконсультируйся сама с юристами.

– Алиночка, ну зачем же так сразу… – забегала глазками мачеха.

– Ну, ты же смогла так сразу меня вышвырнуть из дома, где я несколько лет прожила, верно?

Смогла так вот сразу меня по.моя.ми облить и высказать, что никогда меня не принимала. Так что мы с тобой теперь даже не родственники, получается.

– А о братьях своих ты подумала?

– О них отец подумал. Так что не пытайся мне сейчас сказать, что им придется не есть и не пить, чтобы ваша семья мне долг вернула.

Дом вы можете вообще продать и взять поменьше, вас же теперь трое, а не пятеро, как нас всех вместе было.

Разница как раз покроет остаток долга.

Или можешь продать бизнес отца – вряд ли ты им сможешь нормально управлять, уж прости, но ты не похожа на человека, который умеет пользоваться тем, что между ушами.

– Да как же это… Да что же это… Да ты вот так вот возьмешь – и заберешь у вдовы с малыми детьми последнее? – снова попыталась надавить на жалость мачеха.

Алина была непреклонна. Вся ее жалость испарилась в тот момент, когда бывшая родственница высказала свое истинное к ней отношение.

Бизнес мачеха продала одному из партнеров отца. Денег действительно хватило и вернуть долг Алине, и спокойно растить близнецов какое-то время.

Семейный дом остался у них, так что на улице никому из-за возвращения Алине долга жить не пришлось.

Сама же девушка после получения всей недостающей суммы и окончания обучения уехала в другой город, где и принялась строить свою жизнь.

С мачехой она больше не связывалась и узнать, как у той дела, не пыталась.