Как это моему сыну ничего не положено? Делите имущество пополам, – заголосила свекровь

Звонок в дверь прозвучал как всегда не вовремя – Анастасия как раз укладывала спать полугодовалого сына.

Сделав вздох, она осторожно передала сонного малыша мужу и пошла открывать.

На пороге с лицом, сияющим от самодовольства, стояла свекровь. Лидия Петровна демонстративно потрясла связкой ключей.

– Ну вот, вторые ключи забрала у слесаря, он доводку мелкую сделал! – объявила Лидия Петровна, не дожидаясь приглашения и шагнув в прихожую. – Завтра Саша с Леной заселяются. Дай твои ключи от той квартиры, я их себе оставлю, а эти им отдам. Они, ясное дело, их когда-нибудь потеряют или сломают, народ нынче ненадежный.

Анастасия замерла, ощутив, как кровь резко прилила к ее лицу. Стало невыносимо жарко.

– Какие еще ключи? Кто заселяется? – спросила она, с трудом сдерживая тон голоса.

– Как кто? Племянник мой, Саша, с женой! Я же говорила! Или не говорила? – фыркнула свекровь, вешая пальто в прихожей. – Во второй квартире, что тебе от бабушки досталась. Ну, той, пустующей. Они там поживут, денег поднакопят на свое жилье. А я им помогла – дверь починить велела, кран подтянуть. Все за свой счет, не волнуйся!

Дмитрий, услышав голоса в прихожей, положил ребенка в кроватку и вышел из детской.

– Мама, привет. О чем это ты? – он застал конец слов и, как и жена, ничего не понял.

– Да вот, Лидия Петровна решила, что моя квартира – это ее перевалочный пункт для родственников, – холодно произнесла Анастасия, не отрывая взгляда от свекрови. – Без моего ведома, без моего согласия. Уже ключи запасные сделала, слесаря наняла, людей на завтра пригласила.

– А что тут согласовывать? – Лидия Петровна поставила руки в боки, ее голос зазвенел. – Квартира пустует! Людям помогать надо! Да и Саша – почти как сын мне. Это же семья!

– Это моя квартира, Лидия Петровна! – Анастасия повысила голос, почувствовав как ее терпение лопается. – Унаследованная от моей бабушки. И решать, кто в ней будет жить, могу только я, а не вы. Вы слишком много на себя берете!

Истерика мгновенно накрыла свекровь. Она вытянулась как струна и расширила глаза.

– Дима! Ты слышишь?! Как твоя жена со мной разговаривает?! В глаза тычет! Я же добро хотела! Для семьи! – она заломила руки, ее лицо исказилось гримасой обиды.

Дмитрий, выдержав паузу, как всегда, встал оправдывать мать и встал на ее сторону.

– Настя, чего ты кричишь? Мама же хочет как лучше! Квартира и правда пустует. Пусть поживут, какая разница? Ты что, жадная?

– Разница в том, Дмитрий, что это мое! – Анастасия повернулась к мужу, и в этот момент что-то окончательно переломилось внутри нее.

Розовые очки любви, сквозь которые она годами смотрела и на него, и на его мать, разбились вдребезги.

Она увидела не любимого мужчину, а маменькиного сынка, чьи приоритеты всегда были криво расставлены.

– Разница в том, что твоя мать давно ведет себя здесь как хозяйка, а не гостья. Разница в том, что она распоряжается моим имуществом без спросу! И ты ее в этом поддерживаешь! Это неприемлемо!

Крик, слезы свекрови, попытки Дмитрия успокоить мать и одновременно призвать жену к порядку – все смешалось в громкий, неприятный гул.

От шума малыш проснулся в детской и испуганно заплакал. Анастасия, не глядя на них, поспешила к сыну.

Этот скандал стал точкой невозврата. Любовь, которую годами подтачивало вмешательство Лидии Петровны – от навязчивых советов в подаренной родителями Насти квартире до регулярных поездок на подаренной машине вместо необходимых семейных дел – окончательно испарилась.

Теперь Анастасия трезво увидела ситуацию: муж, которым она когда-то так восхищалась, что бежала в ЗАГС, теряя тапки, оказался слабым и зависимым от матери человеком.

А его мать – расчетливой и властной женщиной, мечтавшей контролировать их жизнь и, как теперь выяснилось, прибрать к рукам и чужое имущество.

Последующие месяцы в молодой семье стали чередой ссор, упреков и холодности.

Лидия Петровна, почувствовав угрозу своему влиянию, только усилила натиск, нашептывая сыну о неблагодарной жене.

Анастасия больше на давление мужа не поддавалась. Брак затрещал по швам и вскоре рухнул.

Свекровь была довольна как никогда. Она предвкушала, как будет участвовать в дележке чужого имущества.

Вместе с супругами Лидия Петровна примчалась к юристу по бракоразводным делам.

– Ну что, дети мои, – начала она снисходительно, когда юрист попросил перечислить совместно нажитое. – Давайте по порядку. Квартира, где жили – пополам. Машина – пополам. Дача – понятно, тоже. И вторая квартира – ее тоже надо справедливо разделить!

Адвокат Анастасии, невозмутимо просматривая документы, поднял голову от бумаг.

– Госпожа Иванова, прошу прощения, но вы не являетесь стороной в этом процессе. Что касается имущества… – он откашлялся. – Согласно представленным документам, квартира, в которой проживали супруги, оформлена как дарение на Анну Сергеевну от ее родителей на свадьбу. Автомобиль – также дарение Анне Сергеевне в честь рождения ребенка. Дача и вторая квартира перешли к Анне Сергеевне по наследству от ее бабушки. Все это – личная собственность Анны Сергеевны, не подлежащая разделу как имущество, полученное по безвозмездным сделкам.

В кабинете повисла гробовая тишина. Лидия Петровна побледнела, потом ее лицо медленно начало заливаться багрянцем.

– Что?! Что вы такое говорите?! Это невозможно! Они же в браке находились! Пользовались! Значит, общее! – ее голос сорвался на визг.

– Закон, к сожалению, в этом случае, не на стороне вашего сына, сударыня, – сухо ответил юрист Анастасии. – Совместно нажитым является лишь телевизор, приобретенный в прошлом году, комплект мебели в гостиной и некоторые бытовые приборы. И, конечно, вопросы, касающиеся ребенка.

Лидия Петровна вскочила, ее глаза бешено метались от сына, который потупил взор, к невестке, сохранявшей ледяное спокойствие, и – к юристу.

– Это… это просто какой-то грабеж! Дима! Ты чего молчишь?! Ты же работал! Ты деньги вкладывал!

– Дмитрий Иванович, действительно, работал, – подтвердил адвокат. – Но его доходы шли на текущие расходы семьи: питание, коммунальные услуги, одежду, отдых. Никаких значительных вложений в указанную недвижимость или автомобиль документально не зафиксировано. Поэтому претендовать на них он не может. Зато Анна Сергеевна имеет полное право на алименты на содержание общего ребенка.

Лидия Петровна схватилась за сердце, ее дыхание стало прерывистым. Казалось, она вот-вот рухнет на пол.

Весь ее план – “развести дурочку”, отхватить сыну (а значит, и ей, ведь она так им управляла) львиную долю имущества – рассыпался в пух и прах.

Последующие попытки Лидии Петровны “бороться” – походы к другим юристам, давление на сына, чтобы он подал в суд – оказались пустой тратой времени и денег.

Суд подтвердил законность раздела. Свекровь осталась ни с чем. Ее сын теперь должен был выплачивать алименты на ребенка.

Когда через полгода Дмитрий обвинил мать в том, что она испортила ему всю жизнь, та с ядовитой насмешкой ответила:

– Я тебя не заставляла. Я просто высказывала свое мнение. Решение принял ты, себя и вини!