Решила за себя постоять

— Найдешь себе кого-нибудь, — сказал муж пятидесятипятилетней жене и потребовал освободить дом за месяц.

А ведь утро началось, как и всегда. Мария встала в половине седьмого, сварила Сергею гречневую кашу, поставила кофе, погладила белую рубашку для работы. Уж тридцать лет она делала одно и то же…

Сергей сидел за столом, медленно жевал кашу.

— Ну что, — думала Мария, — хоть бы спросил, как спала. Или про погоду что-нибудь. Нет, молчит, как пень.

— Мария, мне нужно с тобой поговорить, — сказал он вдруг. — Я принял решение, которое давно назревало. Мария, я ухожу от тебя. И хочу, чтобы ты освободила этот дом в течение месяца.

А дальше она как будто оглохла. Слова висели в воздухе, а до мозгов никак не доходили. Уходит? Куда уходит? И дом освободить?

— Что? — только и смогла выдавить она. — Сергей, я не понимаю…

— Все очень просто, — продолжал он, разглядывая собственные руки. — Я встретил женщину, мы будем жить вместе. Она сама не из Подмосковья, так что жить можем только у меня. Да и дом оформлен на меня, ты же знаешь.

— Сереж, да ты что? — Мария вскочила, стул скрипнул и чуть не упал. — Мы же тридцать лет вместе! Я Мишу, твоего сына, растила с трех лет, как родного! Заменила ему погибшую мать! Мы этот дом вместе строили, я свои деньги вложила, помнишь? Из бабушкиного наследства. Миллион двести!

— Помню, — кивнул Сергей. — Но юридически дом мой. И я решил начать новую жизнь.

— Новую жизнь? — голос у Марии стал тонкий, визгливый. — В пятьдесят восемь лет? Да что ты говоришь такое?!

— Мне пятьдесят восемь, а ей тридцать, — сказал Сергей.

И тут Мария увидела, что он… улыбается. Впервые за много лет улыбается!

— Анжела молода, красива. Она дает мне то, чего не было в нашем браке.

Анжела. Значит, и имя у этой… особы есть. И что же она такого дает, интересно знать?

— А чего не было в нашем браке? — спросила Мария, чувствуя, как руки начинают трястись. — Я тебе что, плохая жена была? Дом не вела? Не стирала, не готовила? Не ухаживала, когда болел? А когда Миша в институт поступал, кто с ним задачи до утра решал? Тоже я!

— Маша, ну зачем ты так кричишь… — Сергей поморщился, словно у него голова разболелась. — Я не говорю, что ты плохая. Просто мы с тобой разные люди. И я имею право на счастье.

— У меня же никого, кроме тебя и Миши, в жизни нет! — Мария почувствовала, что по щекам уже текут слезы. — Ни родни, ни друзей особых! Что я теперь буду делать? Куда пойду?

— Ну, квартиру себе снимешь, — пожал плечами Сергей, как будто речь шла о покупке хлеба. — Пенсия у тебя есть, как-нибудь устроишься.

Как-нибудь устроишься! Господи, да он что, издевается над ней?

— Сереж, — Мария вытерла нос рукавом халата. — Ну что ты делаешь? Мы же… Мы столько лет прожили… У нас столько общего… Да как же можно вот так вот взять и перечеркнуть общее прошлое.

— У нас ничего общего не было никогда, — сказал Сергей жестко, и Мария даже отшатнулась от такого тона. — Ты об этом прекрасно знаешь. Мы просто сосуществовали. Это удобно и спокойно, но это не жизнь.

— Не жизнь? — переспросила Мария. — А что тогда жизнь? Эта твоя… Анжела?

— Да, — кивнул Сергей. — С ней я чувствую себя сильным. Понимаешь? Сильным и настоящим впервые за много лет.

Мария опустилась обратно на стул. Ноги подгибались, а в голове гудело, как в пустой бочке.

— Когда? — тихо спросила она. — Когда ты ее встретил?

— Восемь месяцев назад, — ответил Сергей, и Мария заметила, что он не смотрит ей в глаза.

— А Миша знает? — спросила Мария.

— Конечно, знает. Он нас и свел, можно сказать. Анжела его коллега.

Вот это да! Значит, Миша, которого она растила, как родного сына, которому всю материнскую ласку отдала, свел отца с молодой девкой. Веселое дельце получается!

— И он согласен с твоим… решением? — едва выговорила Мария.

— А что тут соглашаться? Я взрослый мужик, — пожал плечами Сергей. — Да и он понимает, мне нужно личную жизнь устроить. Ну ладно, мне пора, вечером продолжим разговор. Подумай пока над моими словами.

Как дела! Да нет у нее больше никаких дел, кроме горя!

— Миша, — начала Мария, и голос сразу задрожал. — Миша, родной мой, папа с тобой говорил?

— Говорил, — коротко ответил Миша. — Мам, ну… как бы тебе сказать… Может, оно и к лучшему будет?

К лучшему? Да что он такое несет!

— К лучшему? — переспросила Мария. — Миша, ты понимаешь, что говоришь? Это же твой отец! Моя жизнь!

— Мам, ну что ты так… — Миша явно мялся, не знал, что сказать. — Вы же с папой… Ну, не очень ладили последнее время… В общем, я думаю, вам обоим лучше будет по отдельности жить.

— Лучше по отдельности, — повторила Мария. — А мне-то куда деваться? Дом ведь на папу оформлен…

— Ну что-нибудь найдешь, — сказал Миша небрежно, как будто речь шла о поиске нового платья.

— Миша, — Марии стало горько, но она не теряла надежды объясниться. — А ты не думал, что я тридцать лет в этот дом вкладывалась? Что тебя растила, пока маленький был? Неужели тебе все равно, что со мной станет?

— Мам, ну не драматизируй так, — вздохнул Миша. — Да и потом… папе нужно личное счастье устроить. Он всю жизнь… Ну, в общем, он это заслужил. Ты пойми это, мама, пойми и прими наконец.

Заслужил! А она что, не заслужила? Она что, не всю жизнь ради них двоих прожила?

— Миша, а эта… Анжела… — Мария не знала, как и спросить-то. — Она тебе нравится?

— Анжела классная, — сказал Миша с каким-то чрезмерным энтузиазмом. — Современная, интересная. С ней папа прямо помолодел лет на десять.

— И ты их… поддерживаешь? — спросила Мария.

— А что тут поддерживать? — удивился Миша. — Люди полюбили друг друга. Это же хорошо, правда?

— А то, что при этом ломают жизнь третьему человеку, это ничего, да? — подумала Мария.

— Миша, но ведь я… — начала она и не смогла закончить.

Что сказать? Что любила его? Что считала родным сыном? Что всю материнскую ласку ему отдала?

— Мам, мне работать надо, — сказал Миша. — Вечером созвонимся, ладно? И не расстраивайся особо. Все наладится.

Мария положила трубку и опять зарыдала. Господи, да неужели она так плохо их знала? Неужели тридцать лет жила с чужими людьми, которым на нее наплевать?

А потом вдруг разозлилась.

Да что ж это такое! Она что, тряпка бесхребетная? Будет сидеть тут и сопли размазывать, пока эти двое свое счастье устраивают, а про нее даже не думают?

Мария умылась холодной водой и стала соображать. Что у нее есть? Работа — бухгалтер в маленькой фирме, три дня в неделю. Зарплата небольшая, но есть. Пенсия копеечная. На съемную квартиру хватит, но жить придется впроголодь.

А что у нее было в этом доме? Деньги она вкладывала, это уж точно. Миллион двести тысяч из бабушкиного наследства отдала, потом ремонт делали, пополам складывались. Кухню новую три года назад покупали опять пополам. Да мало ли чего она сюда вложила! Главное, душу свою, молодость, силы.

И неужели все это просто так, за красивые глаза?

Мария достала из шкафа старую обувную коробку, где хранила важные бумаги. Вот справка о том, что бабушкины деньги внесла при покупке. Вот чеки за ремонт, сколько сохранилось. Вот квитанции за кухню… Может, стоит к юристу сходить? Узнать, какие у нее права есть?

Мария глянула на часы. Половина второго. Рабочий день в разгаре. А она сидит дома и нюни распускает. Нет, так нельзя!

Оделась, взяла все документы и поехала в город. Юридическая контора была недалеко от ее работы, Мария давно мимо ходила и знала, что там семейными делами занимаются.

Юристом оказалась женщина лет сорока, деловая такая.

— Людмила Ивановна, — представилась она. — Рассказывайте, в чем дело.
Мария рассказала коротко, без соплей. Тридцать лет гражданского брака. Дом покупали вместе, но оформили на мужа. Точнее, на того, кого она считала таковым, да ошиблась в нем. Она деньги из наследства вложила. Теперь муж требует дом освободить.

— Документы есть? — спросила Людмила Ивановна.
Мария показала справки и чеки.

— Ну что же, — кивнула юрист. — Дело не из простых, но шансы есть. Можно попробовать доказать, что вы деньги в общее имущество вкладывали.

— Я согласна, — сказала Мария решительно. — Буду судиться.

Вышла из конторы Мария уже с другими мыслями. Вот так! Впервые в жизни решила за себя постоять. Не плакать, не жаловаться, а драться за свои права зубами и когтями.

***

Вечером Сергей вернулся поздно. Мария ждала его на кухне.

— Ну что, подумала? — спросил он, даже не поздоровавшись.

— Подумала, — кивнула Мария. — И решила, Сережа, из дома я не уйду.

— Как это не уйдешь? — удивился Сергей. — Мы же вроде договорились…

— Ничего мы не договаривались, — сказала Мария твердо. — Ты мне приказ отдал убираться. А я не согласна.

— Мария, не усложняй дело, — вздохнул Сергей. — Дом мой, и я имею полное право…

— Имеешь, — согласилась Мария. — Но и я имею право на компенсацию за свои вложения. Завтра подаю в суд.

— Да что ты мелешь! — взорвался Сергей. — Какие вложения? Какая компенсация? Дом на меня оформлен!

— Оформлен, не спорю, — кивнула Мария. — Но покупали-то мы его вместе. И у меня есть справка, что я деньги из бабушкиного наследства внесла. Плюс все чеки за ремонт сохранились.

Сергей сел на стул тяжело и схватился за голову руками.

— Господи, ну зачем тебе это? — простонал он. — Мы же можем по-хорошему все уладить…

— Уладить? — усмехнулась Мария. — А что ты предлагаешь? Чтобы я убралась из дома, который сама помогала строить? Жила на одну пенсию в какой-нибудь коммуналке, пока ты с молодухой тут любовь крутишь?

— Не в твоем доме, а в моем! — рявкнул Сергей.

— Это суд решит, чей дом, — сказала Мария. — А пока я никуда не денусь.

Сергей встал и забегал по кухне, как зверь в клетке.

— А Анжела? — спросил он. — Она что, должна ждать, пока ты тут…

— А мне наплевать на твою Анжелу! — отрезала Мария.

Сергей замолчал и стал таращиться в окно. Видно было, что мозги у него работают над тем, как выкрутиться из переделки.

— Слушай, — сказал он наконец. — А если я тебе… Ну, что-то заплачу? Отступные, так сказать?

— А сколько? — поинтересовалась Мария.

— Ну… тысяч триста?

— Мало, — покачала головой Мария. — Я полтора миллиона вложила только из наследства. Плюс ремонты всякие, обстановка… Нет, Сереж. Либо судимся, либо половину дома мне отдаешь.

— Половину дома? — аж подскочил Сергей. — Ты что? Чтоб я отдал тебе половину своего имущества? Не бывать такому!

— А что такого? Справедливо же, — сказала Мария. — Тридцать лет вместе прожили, все пополам делили. Вот и дом пополам разделим. Можно продать и деньги поделить. Сейчас наш дом стоит миллионов восемь. Пополам — по четыре получается. Тебе хватит на квартирку с твоей Анжелой, и мне на безбедную старость останется.

— Я не буду продавать дом! — заорал Сергей.

— Тогда выкупай мою долю, — спокойно сказала Мария. — Четыре миллиона наличными — и я съезжаю.

Сергей уставился на нее, как на сумасшедшую.

— У меня нет четырех миллионов!

— Ну так кредит возьми, — посоветовала Мария. — Или у своей Анжелы попроси взаймы. Она же молодая, современная. Наверняка при деньгах.

— Мария, да что с тобой такое стало? — Сергей смотрел на жену почти с ужасом. — Ну не была ты такой… жестокой. Что на тебя нашло?

— А что на меня нашло? — переспросила Мария. — Да ничего особенного. Просто до меня дошло наконец, что тридцать лет была покорной, удобной, глупой. А теперь решила поумнеть маленько.

***

Прошло два месяца. Сергей пытался давить на Марию через Мишу, но тот только руками развел:

— Мать совсем что-то. Я с ней говорил, бесполезно. Твердит одно, мол, буду судиться до победного конца.

Анжела тем временем требовала от Сергея решения жилищного вопроса. Снимать квартиру она наотрез отказывалась.

— Я не собираюсь из-за твоей бывшей жены ютиться на съемном жилье! — заявила она Сергею. — Либо ты решаешь проблему, либо я ухожу к другому мужчине. Претендентов хватает.

А скоро Миша подкинул новость. В мае месяце он вдруг женился. На Анжеле. Тихо, в ЗАГСе, только свидетели.

— Как женился? — ахнула Мария, когда Миша ей об этом сообщил по телефону. — На Анжеле? А как же отец?

— А отец тут вообще ни при чем, — сказал Миша весело. — Мы из-за всей этой истории познакомились ближе, ну и… В общем, с молодым-то мужчиной ей лучше, да?

— Или ей лучше со столичной пропиской, а кто уж ее предоставит, Анжелочку не волнует, — подумала Мария.

Вечером того же дня Сергей пришел домой мрачнее грозовой тучи.

— Ну что, — сказала Мария, встречая его на пороге, — поздравляю. Сын женился.

— Замолчи! — буркнул Сергей.

— А чего молчать-то? — усмехнулась Мария. — Замечательно все получилось! И волки сыты и овцы целы. Миша жену заполучил, Анжела — прописку и статус. А ты, бедненький, остался с носом.

— Я сказал, замолчи!

— Нет уж, — сказала Мария твердо. — Тридцать лет молчала как рыба, теперь наговорюсь. Знаешь, как смешно вышло? Мне, по крайней мере, очень смешно, весь день хохочу, остановиться не могу… Ты меня из дома выгнать хотел ради девки, которая тебя за человека не держала. Использовала, как половую тряпку, и выкинула. А теперь что? Жениться не на ком, дом пополам делить придется…

— Хватит! — рявкнул Сергей и выскочил из кухни, хлопнув дверью.

А Мария осталась сидеть за столом и улыбаться. Ей стало по-настоящему хорошо на душе. Справедливость, оказывается, штука приятная.

***

Прошло три месяца. Сергей наконец согласился разделить дом, будто предательство сына и любимой женщины его подкосило. Мария рассталась с ним без сожалений, сняла квартиру и начала новую жизнь.

С Сергеем она больше не виделась, а вот с Мишей и Анжелой, как ни странно, да. Ее злость на бывшую соперницу улеглась. В конце концов, именно благодаря этой женщине Мария увидела истинное лицо того, с кем жила тридцать лет.