Твои деньги должны приносить пользу! Оплати учебу моих внуков! — свекровь решила, что я буду содержать детей ее старшего сына

«Твои деньги должны приносить пользу! Оплати учебу моих внуков!», — свекровь решила, что я буду содержать детей ее старшего сына

Евгения застыла у зеркала в прихожей. Поправила воротник блузки. Напрягла плечи. Семейные ужины у свекрови давались ей тяжело. Каждый раз одно и то же.

— Жень, готова? — крикнул Станислав из кухни.

— Почти, — отозвалась она, стараясь скрыть раздражение.

— Только не начинай сегодня споры с мамой. Пожалуйста.

Евгения закрыла глаза. Внутри все сжималось от предвкушения очередной битвы. Свекровь Галина Петровна умела превратить обычный ужин в пытку. Особенно когда рядом были старший брат мужа и его жена. Дмитрий и Лариса.

— Я никогда не начинаю первой, — сухо ответила Евгения.

Станислав вошел в прихожую. Его лицо выражало беспокойство.

— Мам просто хочет лучшего для семьи. Попробуй ее понять.

— Лучшего для семьи? Или лучшего для себя?

— Женя, ну зачем ты так?

Евгения развернулась к мужу. Гнев медленно поднимался изнутри. Сколько можно оправдывать мать, которая открыто показывает свое презрение к невестке?

— Стас, твоя мама три года говорит мне, что я неподходящая жена. Что ты ошибся в выборе. А ты каждый раз просишь меня понять ее.

— Она привыкает к тебе. Дай время.

— Три года недостаточно?

Станислав виновато отвел взгляд. Евгения понимала — он разрывается между женой и матерью. Но почему-то мать всегда побеждала в этой борьбе.

Дом свекрови встретил знакомыми запахами и звуками. Галина Петровна суетилась на кухне. Лариса накрывала стол. Дмитрий читал газету в кресле.

— А вот и молодые пришли! — громко объявила свекровь, выходя из кухни.

— Добрый вечер, Галина Петровна, — вежливо поздоровалась Евгения.

— Женечка, дорогая, проходи.

Тон свекрови был слишком сладким. Евгения насторожилась. Обычно такая приторность предвещала неприятности.

За столом начался очередной спектакль. Галина Петровна демонстративно охала над каждым блюдом, которое подавала Лариса.

— Лариса, золотце, как вкусно ты готовишь! — восхищалась свекровь. — Вот это настоящая хозяйка!

Евгения сжала губы. Очередной выпад в ее сторону. Она прекрасно готовила, но свекровь принципиально игнорировала это.

— А помнишь, Ларочка, как ты на день рождения Димы торт испекла? — продолжала Галина Петровна. — Такую красоту! А некоторые только в магазине покупать умеют.

Лариса неловко покраснела. Она понимала, в чей адрес направлены эти слова.

— Мама, хватит, — тихо попросил Дмитрий.

— А что хватит? — возмутилась свекровь. — Я хвалю свою невестку! Лариса знает, что значит быть настоящей женой и матерью!

Евгения положила вилку. Началось. Галина Петровна входила в раж.

— Вот посмотри, Женечка, — обратилась она к младшей невестке. — Лариса работает, детей воспитывает, дом ведет. И мужа своего уважает! А не командует им!

— Галина Петровна, — попыталась вмешаться Евгения.

— Что Галина Петровна? — перебила свекровь. — Правду говорю? Мой Стасик совсем на себя не похож стал. Раньше такой веселый был, а теперь все время напряженный.

Станислав опустил голову. Молчал, как всегда.

— И ведь понятно почему! — продолжала Галина Петровна. — Жена должна мужа поддерживать, а не указывать ему, что делать!

Евгения медленно встала из-за стола. Все смотрели на нее. Лариса — с состраданием. Дмитрий — с неловкостью. Станислав — не поднимая глаз. А свекровь — с торжествующим видом.

— Галина Петровна, — тихо, но четко произнесла Евгения. — Я устала от ваших намеков.

— Каких намеков? — притворно удивилась старшая женщина. — Я просто делюсь наблюдениями!

— Ваши наблюдения — это постоянные оскорбления в мой адрес.

— Ишь ты какая чувствительная! А Лариса вот понимает, когда старшие дают советы!

— Лариса — хорошая женщина. Но я не Лариса.

— Это точно! Лариса знает свое место!

Евгения взяла сумку. Направилась к выходу. За спиной слышался возмущенный голос свекрови и растерянные попытки Станислава что-то объяснить.

Летний вечер был теплым. Евгения шла по улице, пытаясь успокоиться. Внутри бушевала буря эмоций. Обида на мужа. Злость на свекровь. И твердое решение — больше так жить нельзя.

Дома Евгения долго стояла у окна. Квартира была съемной. Ничего здесь ее не держало. Мысли крутились вокруг одного — надо что-то решать.

Телефон завибрировал. Сообщение от Станислава: «Женя, приезжай обратно. Поговорим».

Евгения отложила телефон. Говорить больше не о чем. Три года она пыталась найти общий язык с его семьей. Безуспешно.

Через час домой вернулся муж. Лицо у него было виноватое.

— Женя, ну зачем ты так резко ушла?

— А как надо было? Сидеть и слушать, как твоя мать меня унижает?

— Она просто переживает за нашу семью.

Евгения развернулась к мужу. Неужели он правда не понимает? Или понимает, но выбирает закрывать глаза?

— Стас, скажи честно. Ты считаешь нормальным то, что произошло?

— Ну… может, мама выразилась резко. Но она же не со зла.

— Не со зла?

— Женя, она просто хочет, чтобы мы были счастливы.

Евгения медленно качала головой. Муж так и не понял главного. Для него семья — это только его родственники. А она — посторонняя.

Следующий вечер принес новое испытание. Галина Петровна позвонила сама.

— Женечка, дорогая, не сердись на меня.

— Я не сержусь, — сухо ответила Евгения.

— Вот и хорошо! Значит, завтра приедешь к нам на ужин?

— Зачем?

— Как зачем? Семья должна собираться вместе.

Евгения закрыла глаза. Свекровь словно издевалась. Сначала оскорбляет, потом зовет на ужин.

На следующий день Станислав уговорил жену поехать. Евгения согласилась. Может быть, в последний раз.

За столом семья мирно беседовала. Лариса рассказывала о детях. Дмитрий — о работе. Евгения молчала.

— А как дела у тебя на работе, Женечка? — вдруг спросила свекровь.

Евгения удивленно подняла голову. Галина Петровна никогда не интересовалась ее карьерой. Подозрительно.

— Все отлично, — осторожно ответила она. — Вот, премию недавно получила.

— Это отлично! — воскликнула свекровь с неестественным энтузиазмом.

Евгения насторожилась еще больше. Радость Галины Петровны выглядела наигранной. Что-то она задумала.

— Потому что твои деньги должны приносить пользу! Оплати учебу моих внуков!

Тишина повисла над столом. Евгения смотрела на свекровь, не веря услышанному. Опять двадцать пять.

— Да, мама права, — кивнул Дмитрий. — Мои близнецы хотят в столичный вуз поступать. А это очень дорого.

Евгения развернулась к старшему брату мужа. Неужели и он считает нормальным залезать в ее карман? Внутри все закипало от возмущения и обиды.

— Женя, подумай, — мягко добавил Станислав. — Мальчики способные. Им нужно дать шанс.

Предательство было полным. Даже муж поддерживал это безумие. Евгения медленно поднялась из-за стола. Руки дрожали от ярости.

— Вы все сошли с ума? — тихо, но четко произнесла она.

— Женечка, ну что ты, — заворковала свекровь. — Мы же семья.

— Семья? Для меня семья — это когда тебя уважают. А не используют как банкомат!

— Не кричи на мою мать! — резко сказал Станислав.

— Я не кричу! Я говорю правду!

Евгения обвела взглядом всех сидящих. Лариса опустила голову. Дмитрий смотрел в тарелку. Галина Петровна сверлила невестку взглядом. А Станислав защищал маму.

— Вы хотите мои деньги? — спросила Евгения, повышая голос. — Мои заработанные потом и кровью деньги?

— Наши деньги! — поправила свекровь. — Ты жена моего сына!

— И что? Это дает вам право распоряжаться моей зарплатой?

— Дает! Семья важнее твоих эгоистических желаний!

Евгения рассмеялась. Горько и зло. Эгоистические желания — это когда хочешь сам распоряжаться своими деньгами?

— Знаете что? — сказала она, взяв сумку. — Распоряжайтесь деньгами хорошей невестки. Лариса же покорная. А меня оставьте в покое.

— Как ты смеешь так говорить?! — вскипела Галина Петровна.

— Смею. И еще как смею!

— Женя, сядь, — попросил Станислав. — Давай спокойно обсудим.

— Обсуждать нечего. Я устала от этого цирка.

Евгения направилась к выходу. За спиной слышались возмущенные голоса. Станислав догнал ее в прихожей.

— Куда ты идешь?

— Домой. Собирать вещи.

— Что значит собирать вещи?

Евгения повернулась к мужу. В его глазах она увидела растерянность. Наконец-то он понял — игра окончена.

— Это значит, что я ухожу, Стас. Навсегда.

Дома Евгения методично складывала одежду в чемодан. Квартира съемная. Уйти, оставив все позади, было очень легко. Станислав задержался у матери. Наверное, получал порцию утешения.

Вскоре она закончила сборы. Осталось только дождаться утра и уехать.

Станислав вернулся поздно. Увидел чемоданы и замер.

— Ты серьезно?

— Абсолютно.

— Женя, давай все обсудим. Найдем компромисс.

— Какой компромисс, Стас? Отдать половину зарплаты вместо всей?

— Не утрируй.

— Я не утрирую. Я устала бороться с твоей семьей. Устала быть чужой среди своих.

Станислав попытался обнять жену. Она отстранилась.

— Мне нужно поспать. Завтра рано утром уезжаю.

Утром Евгения уехала, пока муж спал. В такси телефон начал разрываться от звонков. Станислав пытался дозвониться. Она сбрасывала вызовы.

В понедельник Евгения подала заявление на развод. Адвокат принял документы без вопросов. Дело было простое — совместного имущества почти не было.

Премию Евгения перевела матери. Пусть хоть кто-то порадуется неожиданным деньгам. А не требует их как должное.

Станислав писал сообщения каждый день. Просил вернуться. Обещал поговорить с матерью. Евгения не отвечала.

Она устала идти против течения. Этот брак измотал ее окончательно. Пора было это прекратить.

Через месяц развод был оформлен. Евгения сняла новую квартиру. Поменяла номер телефона. Начала новую жизнь.

Началась жизнь, где никто не смел требовать ее деньги. Где ее мнение имело значение. Где она могла быть собой, а не удобной невесткой.

И впервые за три года Евгения была по-настоящему счастлива.

Свекровь сдала мою квартиру, а деньги припрятала. Я думала, она пустует

– Не видать вам моей квартиры! Идите жить к дочери, которой все отписали! – резко ответила я свекрови
Вне Сознания
30 апреля