Когда муж решил поделить пенсию, я подготовила ему сюрприз с нотариусом, которого он не ожида

– Таня, нам надо серьезно поговорить, – Николай отложил газету и посмотрел на меня тем особенным взглядом, который я узнала бы из тысячи. Так он смотрел, когда хотел что-то выгодное для себя преподнести как общее благо.

Я отвлеклась от вязания и подняла глаза. Тридцать восемь лет брака научили меня распознавать интонации.

– Слушаю, Коля.

– Ты же знаешь, что по закону в семье все делится поровну?

Внутри что-то сжалось. Опять начинается.

– К чему ты клонишь?

– К справедливости, Татьяна, только к справедливости, – он выпрямился в кресле, словно готовясь произнести речь. – Я подсчитал наши пенсии. У тебя выходит двадцать три тысячи, у меня – всего пятнадцать. Это несправедливо.

– Почему же? Я тридцать пять лет проработала бухгалтером, плюс подрабатывала.

– А разве я не работал? – его голос повысился на полтона. – Просто система несправедлива к мужчинам! Мы столько лет вместе, и по закону имеем право на равные доли.

Я положила спицы. Эту песню я слышала уже не раз. Каждый раз, когда Николаю не хватало на очередную “мужскую радость” – рыбалку, гараж или встречу с друзьями.

– И что ты предлагаешь?

– Объединить наши пенсии и делить пополам. Справедливо же?

Я невольно вспомнила, как в девяностые, когда он “калымил” неофициально, все деньги уходили на его машину и гараж. Как в двухтысячные, когда он перебивался временными заработками, я оплачивала коммуналку и учебу детей. Как всю жизнь я экономила каждую копейку, откладывая на старость.

– Коля, но ведь разница в наших пенсиях не случайна. Это результат разного трудового стажа.

– Ерунда! – он стукнул рукой по подлокотнику. – Я звонил юристу. Он сказал, что супруги имеют право на совместное имущество. А твоя пенсия – это наше совместное имущество.

– Интересно, а почему ты раньше не говорил о совместном, когда премии получал?

– Не увиливай от темы! – его лицо покраснело. – Либо мы делим все поровну, либо я подам заявление к нотариусу. Государство на моей стороне.

Я молчала, глядя на этого чужого человека. Неужели это тот самый Коля, который тридцать восемь лет назад обещал беречь и защищать?

– Что молчишь? Соглашайся по-хорошему. Я уже записался к нотариусу на следующую неделю. Оформим все как положено.

– Хорошо, – неожиданно для себя ответила я. – Давай оформим.

Николай удивленно поднял брови, явно не ожидая такой легкой победы.

– Вот и славно, – он довольно улыбнулся. – Значит, в четверг в два часа.

Когда он ушел на кухню, я взяла телефон и набрала номер Анны, моей коллеги-юриста, с которой мы проработали пятнадцать лет.

– Аня, мне нужна твоя помощь. Срочно.

На следующее утро я сидела в уютном офисе Анны, перебирая старые банковские выписки и трудовые договоры, которые хранила все эти годы. Николай всегда смеялся над моей “бухгалтерской привычкой” все документировать. Кто же знал, что эта привычка однажды меня спасет?

– Таня, ты представляешь, какой материал собрала! – Анна перебирала бумаги, качая головой. – Здесь же все: и выписки с твоего личного счета, и справки о работе по совместительству. А это что? Расписка от Николая Петровича, что деньги на покупку гаража взяты из твоих личных сбережений?

– Да, он тогда настоял, чтобы гараж был оформлен на него.

– А это?

– Договор об оплате обучения детей, – я вздохнула. – Мне пришлось взять кредит тогда, Коля отказался помогать. Говорил, пусть сами зарабатывают.

Анна щелкнула ручкой, что всегда делала, когда принимала решение.

– Татьяна Михайловна, а что если нам не просто защитить твою пенсию, а восстановить справедливость полностью?

– В каком смысле?

– Ты тридцать пять лет официально работала. Твой супруг – от силы десять, остальное время он получал “серую” зарплату или перебивался шабашками. Ты вкладывала в семью стабильно, он – эпизодически. При этом часть имущества, приобретенного на твои деньги, записана на него.

Я растерянно смотрела на подругу.

– И что ты предлагаешь?

– Готовить контрудар. Мы подадим встречное заявление о разделе совместно нажитого имущества, но с учетом твоего реального вклада.

– Разве так можно?

– Не только можно, но и нужно. Сейчас позвоню Сергею Андреевичу, он как раз специализируется на семейном праве.

Домой я вернулась воодушевленная. Николай, увидев мое спокойное лицо, только самодовольно хмыкнул.

– Смирилась? Правильно. Нечего против закона идти.

– Конечно, Коля, – я улыбнулась. – Закон есть закон.

Следующие дни превратились в настоящий детектив. Я встречалась с юристами, собирала справки, восстанавливала старые выписки. Оказалось, что за тридцать восемь лет совместной жизни я накопила целый архив доказательств своего финансового вклада в семью.

Вечером перед “судным днем” позвонила дочь.

– Мам, ты в порядке? Папа сказал, что вы завтра идете к нотариусу делить пенсию.

– Все хорошо, Оленька.

– Но как же так? Это же твоя пенсия! Ты всю жизнь работала, а он…

– Не переживай. Я все контролирую.

– Мам, – голос дочери дрогнул, – прости, что раньше не замечала, как он с тобой обращается. Мы с Сережей только недавно поняли, сколько ты для нас делала, пока папа… ну, ты понимаешь.

Эти слова согрели душу. Значит, дети все видели и понимали. Просто им требовалось время, чтобы осознать.

– Спасибо, доченька. Завтра все решится.

Утром я надела свой лучший костюм – темно-синий, строгий, который обычно берегла для особых случаев. Николай удивленно вскинул брови:

– Ты куда так вырядилась? К нотариусу же идем, а не на прием к министру.

– А разве плохо выглядеть достойно?

Он только пожал плечами и надел свой потертый пиджак, в котором ходил последние лет десять.

По дороге к нотариальной конторе Николай подробно объяснял, как теперь будет “справедливо” распределять наши общие деньги, составлять бюджет и следить за расходами. Я молчала, сохраняя легкую улыбку. В сумке у меня лежала увесистая папка с документами, а в телефоне были сохранены номера Анны и Сергея Андреевича.

– Приехали, – сказал Николай, останавливаясь перед солидным зданием в центре города. – Сейчас все по закону оформим.

Я глубоко вздохнула и вышла из машины. Пора было показать, что значит настоящая справедливость.

У нотариуса нас встретила секретарша и провела внутрь.

– Марина Викторовна Соколова, – представилась она. – Вы записаны на консультацию по вопросу раздела имущества?

– Именно так, – Николай важно кивнул. – Я Николай Петрович, а это моя супруга Татьяна.

– Татьяна Михайловна, – поправила я, протягивая нотариусу паспорт.

Николай бросил на меня недовольный взгляд.

– Итак, – нотариус открыла ноутбук, – расскажите подробнее, что вы хотите оформить.

– Все просто, – Николай подался вперед. – Мы хотим официально закрепить равное разделение наших пенсий и всех финансовых поступлений. По закону у супругов все общее, верно?

Марина Викторовна посмотрела на меня:

– Вы согласны с этим предложением?

– Не совсем, – я достала из сумки папку. – У меня есть встречное предложение и документы, которые я хотела бы предоставить.

Лицо Николая вытянулось.

– Какие еще документы? Мы же договорились!

– Мы договорились о справедливости, Коля, – я положила перед нотариусом первую стопку бумаг. – Здесь выписки с моего личного счета за последние двадцать лет. Пенсионные отчисления шли только с моей официальной зарплаты.

Марина Викторовна внимательно просмотрела документы.

– Действительно.

– А это, – я достала вторую папку, – документы о приобретении совместного имущества. Квартира куплена на мои сбережения, что подтверждается банковскими выписками. Гараж и машина оформлены на Николая Петровича, но деньги были взяты из моего личного накопительного счета, вот расписка.

Николай побагровел.

– Что за цирк ты устроила? Мы пришли пенсию делить, а не имущество пересматривать!

– Николай Петрович, – спокойно сказала нотариус, – если нужно разделить доход, логично рассмотреть и вопрос о разделе имущества. Это вещи взаимосвязанные.

– Вот еще документы, – я протянула третью папку. – Кредит на обучение детей, который я выплачивала самостоятельно. Договор на ипотеку, где я выступала основным заемщиком. Выписки с карты о регулярной оплате коммунальных платежей с моего счета.

Николай вскочил со стула.

– Это подстава! Она все подготовила заранее!

– А разве вы не готовились к нашей встрече? – невозмутимо спросила Марина Викторовна. – У вас есть какие-то документы, опровергающие слова супруги?

– Зачем мне документы? Тридцать восемь лет семейной жизни – вот мой главный документ! Я муж, я глава семьи!

– К сожалению, в юридической практике эмоциональные аргументы не имеют силы, – нотариус перебирала мои бумаги. – Мне нужны факты.

– Какие еще факты? – Николай нервно ходил по кабинету. – Таня, ты что творишь? Мы же семья!

– Именно, Коля, – я наконец посмотрела ему прямо в глаза. – Мы семья. И все эти годы я вкладывалась в нашу семью – деньгами, временем, силами. А теперь ты хочешь забрать часть моей пенсии, которую я заработала, пока ты “калымил” и тратил на себя?

– Согласно предоставленным документам, – Марина Викторовна сложила руки на столе, – ваша супруга действительно имеет право не только на сохранение своей пенсии в полном объеме, но и на пересмотр раздела имущества в свою пользу.

Николай рухнул на стул.

– Не может быть.

– Придется учесть и прошлые финансовые взаимоотношения. В этом случае, боюсь, вам придется компенсировать супруге значительную сумму.

– Какую еще сумму? – голос Николая упал до шепота.

– По предварительным подсчетам, – я достала листок с расчетами, – около полутора миллионов рублей. Это моя доля в гараже, машине и часть выплат по ипотеке, которые должны были идти с твоей стороны.

В кабинете повисла тишина. Николай смотрел на меня так, словно видел впервые. Может, так оно и было.

– Татьяна Михайловна, – нотариус посмотрела на меня с уважением, – вы хотите продолжить процедуру раздела имущества?

Я глубоко вздохнула. Этот момент я представляла много раз за последние дни.

– Нет, – ответила я после паузы. – Пока нет. Я просто хотела прояснить ситуацию.

Николай поднял на меня недоверчивый взгляд.

– Марина Викторовна, – продолжила я, – могли бы вы на основании этих документов составить официальное заключение о фактическом вкладе каждого из супругов в семейный бюджет? Просто для информации.

– Разумеется, – нотариус кивнула. – Это займет некоторое время. Возможно, понадобятся дополнительные справки.

– Хорошо, я готова их предоставить.

Николай сидел, опустив голову. Его плечи поникли, а руки, обычно готовые к спору, безвольно лежали на коленях.

– Таня, – наконец произнес он, – зачем все это?

– Чтобы ты понял, Коля. Понял, что справедливость – это не просто слово, которым можно прикрыть свои желания. Это баланс вклада и отдачи.

Марина Викторовна тактично отошла к шкафу с документами, оставив нас наедине.

– Тридцать восемь лет, – тихо проговорил он. – И все это время ты…

– Все это время я надеялась, что ты заметишь, как я стараюсь для нашей семьи. Но ты принимал это как должное. Мою зарплату, мои подработки, мои сбережения. А когда сам получал деньги, тратил на себя – на рыбалку, на гараж, на встречи с друзьями.

– Я же мужчина! Мне положено!

– Положено что, Коля? Пользоваться моим трудом? Считать мои деньги своими, а свои – только своими?

Он молчал. И я почувствовала – действительно меня слышит.

– Я не хочу с тобой судиться, – сказала я мягче. – Не хочу делить имущество или требовать компенсацию. Я просто хочу уважения. Хочу, чтобы ты признал мой вклад в нашу семью.

Николай поднял глаза. В них было что-то новое – не привычное высокомерие, а растерянность и, кажется, проблеск понимания.

– Я… не думал об этом так.

– Теперь думай, – я положила руку на папку с документами. – Потому что это наша реальность, Коля. И если ты снова заговоришь о “справедливом” разделе моей пенсии, эти бумаги отправятся в суд.

Марина Викторовна вернулась к столу.

– Итак, какое решение вы принимаете?

Николай тяжело вздохнул.

– Я отзываю свою просьбу о разделе пенсии.

– Вот и хорошо, – нотариус улыбнулась. – Татьяна Михайловна, вам нужно заключение о соотношении вкладов?

– Нет, – я собрала документы обратно в сумку. – Но мне нужна доверенность на пенсию.

– Конечно, это разумная предосторожность.

Когда мы вышли из нотариальной конторы, на улице моросил мелкий дождь. Николай молча открыл для меня дверь машины – впервые за много лет.

Дома нас ждал звонок от дочери.

– Мам, как все прошло? – в голосе Оли слышалось беспокойство.

– Все хорошо, доченька. Мы с папой пришли к пониманию.

– Правда? – она явно не ожидала такого исхода.

– Правда, – подтвердил Николай, неожиданно включаясь в разговор. – Твоя мама… она молодец.

Вечером, когда мы пили чай на кухне, Николай неловко кашлянул.

– Таня, я тут подумал… может, мне устроиться охранником в супермаркет? Там хоть и немного платят, но официально. Буду свою пенсию потихоньку увеличивать.

Я улыбнулась, помешивая чай.

– Хорошая идея, Коля.

В тот вечер я долго сидела у окна, глядя на мокрые от дождя деревья. Странное чувство наполняло меня – не триумф победительницы, а спокойное достоинство человека, который наконец-то занял свое законное место в жизни. Я не знала, изменится ли Николай по-настоящему, но точно знала одно: я изменилась. И больше никогда не позволю считать себя удобной тенью, чей труд и деньги можно брать, не задумываясь.

На следующее утро позвонил сын.

– Мам, ты там как? Оля рассказала про ситуацию с папой.

– Все хорошо, Сережа. Лучше, чем когда-либо.

– Знаешь, – его голос стал серьезным, – я горжусь тобой. Жаль, что мы раньше не видели… многого.

– Главное, что видите сейчас, – ответила я. – И знаете, что справедливость – это не просто слово. Это действие.

Оцените статью
Поделиться на Facebook