— Ваша обязанность гостей принимать, мы отдыхать приехали, — сказала Вита, оглядывая дом

Галина Ивановна в сотый раз поправила кружевную салфетку на комоде и отступила на шаг, придирчиво оглядывая гостиную. Всё должно быть идеально — сын с невесткой приезжают на целую неделю! Она улыбнулась, вспомнив, как Сергей по телефону предупреждал: «Мам, только не суетись особо». Легко сказать! Последний раз они виделись полгода назад, на дне рождения внука.

Скрип тормозов во дворе заставил её вздрогнуть. Галина Ивановна поспешила к окну — серебристая иномарка Сергея уже въезжала в распахнутые ворота. Сердце забилось чаще. Она машинально пригладила седые волосы, собранные в аккуратный пучок, и поспешила к двери.

— Мамуль! — Сергей, выбравшись из машины, раскинул руки для объятий.

— Серёженька… — Галина Ивановна прижалась к сыну, вдыхая знакомый с детства запах — теперь к нему примешивался дорогой парфюм.

— Галина Ивановна, здравствуйте! — раздался звонкий голос Виты. Невестка, как всегда, выглядела безупречно: струящееся летнее платье, крупные серьги, модная стрижка с выбеленными прядями.
— Здравствуй, Виточка, — Галина Ивановна попыталась обнять и её, но та ловко увернулась, делая вид, что поправляет сумочку.

— Ну что, показывайте наши апартаменты! — Вита уже направилась к дому, цокая каблуками по дорожке. — Надеюсь, у вас не слишком жарко? Я кондиционер захватила переносной, мало ли что.

Галина Ивановна промолчала. В её доме отродясь не было кондиционеров — спасалась открытыми окнами да занавесками, которые сама вышивала крестиком долгими зимними вечерами.

— Ой, а что это у вас такое… интересное? — Вита остановилась в гостиной, разглядывая старинный буфет красного дерева. — Антиквариат?

— Это ещё от бабушки осталось, — с гордостью ответила Галина Ивановна. — Я его берегу…

— А, ясно. — Вита поморщилась. — Серёж, помнишь, мы в том журнале видели такие классные стеллажи в стиле лофт? Вот сюда бы идеально! А эту рухлядь можно…

— Вита! — одёрнул жену Сергей, заметив, как побледнела мать.

— Да я же как лучше хочу! — всплеснула руками Вита. — Тут всё такое… музейное. Давайте хоть шторы поменяем для начала? У меня есть каталог…

Галина Ивановна молча смотрела на свои любимые занавески с вышитыми васильками. Каждый стежок она помнила, каждый цветок. Столько вечеров провела за этой работой! А теперь какой-то каталог…

— Ваша обязанность гостей принимать, мы отдыхать приехали, — сказала Вита, оглядывая дом. — Так что не беспокойтесь, я всё организую в современном стиле. Будет супер!

Сергей виновато улыбнулся матери:

— Мам, ты не обращай внимания. Вита у меня дизайнер, она во всём любит порядок и стиль.

«А я, значит, в бардаке живу и безвкусице», — подумала Галина Ивановна, но промолчала, только крепче сжала губы.
— Пойдёмте, я вам комнату покажу, — произнесла она вслух. — Постель свежая, полотенца в шкафу…

— Надеюсь, хоть кровать нормальная? — донеслось из-за спины. — А то в прошлый раз у тёти Клавы спали — кошмар просто, пружины всю спину отбили.

Галина Ивановна почувствовала, как предательски защипало в глазах. Это её дом, её крепость, где каждая вещь — частичка души, памяти, прожитой жизни. Как же объяснить это молодой женщине, для которой весь мир — глянцевая картинка из модного журнала?

Она украдкой смахнула слезу и начала подниматься по лестнице, цепляясь за перила, которые полировала ещё вчера. Впереди была целая неделя — неделя непонимания, колких замечаний и попыток сохранить лицо. Но ради сына она готова стерпеть и не такое. Вот только бы сердце не болело так сильно…

День клонился к вечеру, и в доме витали ароматы — Галина Ивановна с утра готовилась к семейному ужину. Её фирменные пирожки с капустой уже подходили в духовке, а на плите томился борщ по особому рецепту, который достался ей ещё от свекрови.

— Мам, ты чего там колдуешь? — Сергей заглянул на кухню, принюхиваясь. — М-м-м, пахнет обалденно!
— Да вот, решила порадовать вас… — улыбнулась Галина Ивановна, вытирая руки о фартук. — Твои любимые пирожки…

Звук открывающейся двери прервал их разговор. На пороге появилась Вита с несколькими пакетами из супермаркета.

— Всем привет! — она поставила покупки на стол. — Я тут решила проблему с ужином.

— Какую проблему? — Галина Ивановна растерянно посмотрела на готовящуюся еду.

— Ну зачем так напрягаться? — Вита начала выкладывать контейнеры. — Я купила готовые салаты, рулетики, пиццу разогреем — и всё! Сейчас все так делают. А эти многочасовые стояния у плиты — пережиток прошлого.

Сергей замер, переводя взгляд с матери на жену. Галина Ивановна побледнела, глядя на свои пирожки в духовке.

— Но я уже всё приготовила… — тихо произнесла она.

— Ой, ну выключайте всё это! — махнула рукой Вита. — Кто сейчас ест такую тяжёлую пищу? Борщ, пирожки… От этого целлюлит и лишний вес. Вот, смотрите — лёгкий салат с рукколой, роллы с авокадо…

Галина Ивановна молча сняла фартук. Руки, измазанные в муке, слегка дрожали. Сорок лет она готовила этот борщ, её стряпню нахваливали все соседи, а теперь…

— Серёжа, — позвала она сына, — может, хоть пирожок попробуешь? Как в детстве…

— Сергей на диете! — отрезала Вита. — Правда, милый? Мы следим за здоровьем.

— Да, конечно… то есть… — Сергей явно чувствовал себя неуютно. — Мам, не обижайся, ладно? Вита правильно говорит, надо питаться современно…

За ужином Галина Ивановна едва притронулась к еде. Она смотрела, как Вита раскладывает по тарелкам какие-то зелёные листья, и вспоминала, как маленький Серёжа просил добавки её борща, как урчал от удовольствия, уплетая пирожки…

— А знаете, — вдруг сказала Вита, намазывая соус на крекер, — я вообще считаю, что все эти традиции с домашней готовкой безнадежно устарели. Вот моя мама давно поняла: зачем тратить время на кухне, когда можно заказать доставку или купить готовое? Освободившиеся часы лучше потратить на фитнес или спа.

Галина Ивановна почувствовала, как к горлу подступает ком. Она встала из-за стола:

— Простите, что-то я неважно себя чувствую. Пойду прилягу.
— Вот видите! — донёсся вслед голос Виты. — Это всё от тяжёлой пищи. Завтра я вас научу готовить смузи!

В своей комнате Галина Ивановна подошла к окну. На подоконнике стояла фотография: они с мужем молодые, Серёжка маленький… Все такие счастливые. Тогда никто не говорил про калории и целлюлит, просто радовались жизни и любили друг друга.

Из кухни доносился звон посуды и голос Виты:

— Нужно будет и посуду всю обновить. Какой-то совковый сервиз, честное слово…

Галина Ивановна прикрыла глаза. Этот сервиз они с мужем купили на первую зарплату. По одной тарелочке, копили… А теперь он “совковый”.

Внизу что-то звякнуло и разбилось.

— Ой, — донёсся голос Виты, — тут какая-то старая чашка разбилась. Ничего, я завтра новый набор куплю!
Галина Ивановна узнала звук. Это была любимая чашка мужа, из которой он пил чай по утрам. После его смерти она берегла её как зеницу ока… Первая слеза скатилась по щеке, за ней вторая. Женщина тихо опустилась на кровать, вцепившись в старую фотографию.

За дверью послышались шаги.

— Мам, ты как? — голос Сергея звучал встревоженно.

— Всё хорошо, сынок. Просто устала немного.

— Точно? Может, тебе чаю принести?

— Не надо… чашки же разбились.

Повисла тяжёлая пауза.

— Прости, — тихо сказал Сергей. — Я поговорю с Витой.

— Не нужно, — покачала головой Галина Ивановна, хотя сын не мог этого видеть. — Она молодая, современная. Ей не понять… Иди к ней, сынок.

Шаги удалились. А Галина Ивановна ещё долго сидела в темноте, глядя на фотографию и думая о том, как быстро меняется жизнь, унося с собой то, что казалось таким важным и вечным.

К вечеру пятницы Галина Ивановна возвращалась домой от соседки – та приболела, и она носила ей свой травяной сбор. Ещё издалека она заметила яркий свет в окнах и услышала музыку. В груди ёкнуло – что-то случилось?

Калитка была нараспашку, а на подъездной дорожке выстроилось несколько незнакомых машин. Галина Ивановна ускорила шаг, чувствуя, как сердце начинает стучать всё сильнее.

Входную дверь она открыла трясущимися руками. В лицо ударил запах сигаретного дыма, смешанный с парфюмом. Из гостиной доносились громкие голоса и смех.

— …и представляете, она всё ещё хранит газеты двадцатилетней давности! — голос Виты перекрывал музыку. — Я говорю: “Давайте сделаем ремонт, освежим интерьер”, а в ответ только охи да вздохи…

Галина Ивановна застыла в дверном проёме. Её гостиная превратилась в неузнаваемое пространство. Любимое кресло, в котором столько вечеров провёл её покойный муж, было сдвинуто в угол. На нём громоздились чьи-то сумки и куртки. Журнальный столик, который они выбирали вместе с Серёжей на его первую зарплату, был заставлен бутылками и тарелками с остатками еды.

— Галина Ивановна! — Вита заметила её первой. — А мы тут решили немного повеселиться! Знакомьтесь – это мои друзья из дизайн-студии.

Незнакомые люди – молодые мужчины и женщины с бокалами в руках – обернулись к ней. Кто-то помахал рукой, кто-то просто кивнул и вернулся к разговору.

— Вита, — Галина Ивановна едва узнала свой голос, — почему ты не предупредила…

— Да ладно вам! — Вита махнула рукой. — Что за формальности? Мы же семья! И вообще, дому не помешает немного жизни. А то прямо склеп какой-то…

Это было последней каплей.
— Склеп? — Галина Ивановна почувствовала, как что-то внутри неё ломается. — СКЛЕП?!

Музыка резко стихла. Все замерли.

— Это дом, где выросла твой муж! — её голос дрожал от ярости. — Где каждая вещь хранит память о нашей семье! А ты… ты приводишь сюда чужих людей, двигаешь мебель, смеёшься над тем, что мне дорого!

— Мама! — в комнату вбежал Сергей. — Что случилось?

— Что случилось? — Галина Ивановна горько рассмеялась. — Твоя жена превратила мой дом в балаган! Вот что случилось!

— Ничего я не превратила! — Вита вскочила. — Я пытаюсь сделать из этого… этого музея пыли нормальное жильё! А вы цепляетесь за старьё, как будто в нём вся жизнь!
— В нём и ЕСТЬ вся моя жизнь! — закричала Галина Ивановна. — Каждая вещь здесь – это воспоминание! Вот здесь, — она показала на угол, — стояла твоя детская кроватка, Серёжа. А тут, — её рука дрожала, указывая на сдвинутое кресло, — твой отец читал тебе сказки. На этом столе ты делал уроки…

Она перевела взгляд на Виту:

— Но тебе ведь этого не понять! Для тебя существуют только модные журналы и трендовые интерьеры! А люди… люди тебе безразличны!

В комнате повисла мёртвая тишина. Кто-то из гостей тихонько кашлянул.

— Думаю, нам пора, — пробормотала одна из подруг Виты, хватая сумочку.

Через несколько минут все разошлись. Остались только они втроём: Галина Ивановна, тяжело опустившаяся в кресло мужа, бледная Вита и растерянный Сергей между ними.

— Я… я просто хотела как лучше, — тихо произнесла Вита.

— Как лучше? — эхом отозвалась Галина Ивановна. — А ты спросила, чего хочу я? Что для меня важно? Хоть раз за все эти дни ты поинтересовалась моими чувствами?

Она медленно поднялась:

— Я устала. Устала притворяться, что всё в порядке. Что мне нравится, когда топчут мои ценности. Завтра… завтра поговорим.

Она направилась к лестнице, но остановилась и обернулась:

— И да, Вита. Эти газеты я храню потому, что там последнее интервью твоего свёкра перед смертью. Но тебе ведь это неинтересно, правда?

Дверь спальни тихо закрылась. В доме воцарилась тишина, нарушаемая только тиканьем старых часов – тех самых, которые Вита называла “безвкусной рухлядью”.

Ночь выдалась бессонной для всех. Галина Ивановна лежала в своей постели, глядя в потолок и прокручивая в голове события вечера. Где-то внизу скрипели половицы – видимо, Сергей не находил себе места.

К утру она спустилась на кухню раньше обычного. Привычно загремела посудой, достала чайник… и замерла. На столе лежала записка, написанная острым почерком Виты: “Простите. Можно поговорить?”

— Я не спала всю ночь, — раздался тихий голос за спиной.

Галина Ивановна обернулась. Вита стояла в дверях – непривычно растрёпанная, без макияжа, в простой домашней футболке. Совсем другая, не похожая на ту уверенную женщину, которая ещё вчера раздавала указания.

— Присядешь? — Галина Ивановна кивнула на стул. — Чай будешь? Только не модный зелёный, у меня обычный…

— Буду, — неожиданно мягко ответила Вита. — Любой буду.
Они молчали, пока закипал чайник. Тишина больше не казалась враждебной – скорее выжидательной, как перед важным разговором.

— Знаете, — наконец произнесла Вита, обхватив ладонями горячую чашку, — я вчера всю ночь думала о том, что вы сказали. Про газеты… про воспоминания.

Она помолчала, собираясь с мыслями:

— Понимаете, я выросла по-другому. Мама всегда говорила: “Прошлое – это груз, который мешает двигаться вперёд”. Мы постоянно что-то меняли, выбрасывали, обновляли…

— И как часто ты вспоминаешь своё детство? — тихо спросила Галина Ивановна.

Вита вздрогнула:

— Почти никогда. Нечего вспоминать – все фотографии в цифровом виде, вещи давно выброшены. Иногда я даже не помню, как выглядела моя детская комната.

Она неожиданно всхлипнула:

— А вчера, когда вы говорили про кроватку Сергея, про кресло… Я вдруг поняла, что у него есть это всё. Есть куда вернуться, есть что вспомнить. А у меня…

Галина Ивановна встала и подошла к буфету. Достала старый фотоальбом в потёртой обложке:

— Смотри. Вот здесь Серёжа первый раз сам испёк пирог. Весь в муке, счастливый такой…

Вита осторожно перевернула страницу:

— А это что?

— А это мы с его отцом на даче. Сергей тогда только ходить научился. Видишь качели? Муж сам их смастерил…

Они листали альбом, и постепенно Вита начала замечать то, чего раньше не видела: не просто старые вещи, а истории, спрятанные в них. Каждая фотография, каждый предмет в доме был частью чьей-то жизни.

— Галина Ивановна, — вдруг сказала она, — а научите меня печь пирожки? Те самые, с капустой…
— Научу, — улыбнулась хозяйка дома. — Только фартук надень, а то измажешься вся в муке.

— Как Сергей на фотографии? — рассмеялась Вита, и обе женщины почувствовали, как что-то неуловимо изменилось между ними.

— Мама! Вита! — На кухню заглянул встревоженный Сергей. — Вы тут… всё хорошо?

— Да, сынок, — кивнула Галина Ивановна. — Мы тут секретный рецепт обсуждаем. Семейный.

Вита вдруг поднялась и крепко обняла свекровь:

— Простите меня. Я была такой дурой. Думала, что делаю как лучше, а на самом деле…

— Тш-ш-ш, — Галина Ивановна погладила её по спине. — Всё хорошо. Главное – мы поняли друг друга.

Сергей смотрел на них и улыбался. А за окном занимался новый день – день, который обещал стать началом чего-то нового, более глубокого и настоящего в их отношениях.

Прошла неделя. Галина Ивановна стояла у окна, глядя, как Сергей укладывает чемоданы в багажник. Последние дни пролетели совсем не так, как она ожидала вначале.

— Галина Ивановна! — Вита влетела на кухню, раскрасневшаяся от беготни. — Я записала ваш рецепт пирогов с яблоками, но у меня вопрос: тесто обязательно три раза вымешивать?
— Обязательно, — улыбнулась свекровь. — В этом весь секрет. Как и в том, чтобы делать это с любовью.

Вита подошла к окну и встала рядом:

— Знаете, я тут думала… может, мне тоже стоит начать вести альбом? Не в телефоне, а настоящий, с фотографиями, которые можно потрогать.

— Конечно, стоит, — Галина Ивановна легонько сжала её руку. — И я могу поделиться несколькими снимками Сергея для начала. Вот, например, есть забавная фотография, где он…

Оцените статью
Поделиться на Facebook